Владимир Юрьевич Малягин,главный редактор издательства «Даниловский благовестник», член Издательского совета Русской Православной Церкви,руководитель семинара драматургии в Литературном институте имени А.М. Горького,лауреат Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, г. Москва.

Наши великие предки

Доклад на пленарном заседании XXIV Богородично-Рождественских образовательных чтений Калужской митрополии «Вера и творчество. 200 лет со дня рождения Ф.М. Достоевского» (г. Калуга, 27 сентября 2021 г.)

Гордиться славой своих предков
не только можно, но и должно;
не уважать оной есть постыдное
малодушие
А.С. Пушкин

Сразу несколько великих юбилеев отмечаем мы в этом и следующем году. Что же это за юбилеи?

800 лет со дня рождения святого благоверного князя Александра Невского.

Значение этой личности для нашей истории невозможно переоценить. Именно благодаря Невскому герою Россия стала великой самостоятельной державой. Именно благодаря ему она не свернула с прямой духовной стези, оставшись до сего дня православной страной. Но для всех, для каждого из нас Александр Невский является ещё и примером стойкости, мужества, мудрости. Его выбор между Востоком и Западом оказался верным выбором и привёл Рос-сию к великим победам и великой всемирной славе. А ведь для князя Александра, как и для многих последующих вождей России переломных и критических эпох, выбор очень часто стоял не между хорошим и плохим, а между плохим и ужасным. Сознательно выбрать плохое, чтобы избежать ужасного, смертельного, катастрофического для твоего государства и народа – для этого нужны и мудрость, и мужество, и подлинно христианское смирение. «Не в силе Бог, а в правде!» – кто мог произнести такие пронзительные и сильные слова? Только истинный православный христианин…
350 лет со дня рождения Петра Великого будем мы отмечать в 2022 году.

Среди церковных людей отношение к Петру неоднозначное. Но вспомним его кончину: его смертельная болезнь обострилась вследствие того, что Пётр в октябре 1724 года лично участвовал в спасении солдат, долгое время стоя в ледяной воде. Многие из нас способны на такое самопожертвование? А смерть, которая наступила 28 января 1725 года, была предварена церковной исповедью, причастием, соборованием. Это была настоящая христианская смерть…

200 лет со дня рождения Федора Михайловича Достоевского, о котором и хочется сказать сегодня несколько слов.
Вряд ли есть в мире писатель, который занимает в общемировом культурном пространстве место более значительное, более яркое и авторитетное. Сотни, а может, тысячи книг написаны о русском гении, пишутся, будут написаны в будущем. В чём причина такой популярности? В масштабе этого художника, в масштабности тех вопросов, которые он ставил перед современниками. До-стоевский никогда не брался за неглавные темы. А точнее – под его пером лю-бая тема, кажущаяся обычному обывателю частной и обыденной, приобретала масштаб мировой проблемы, поскольку он как никто умел увидеть её подлинное духовное содержание...

Сегодня я хотел бы сказать особенно о русскости Достоевского. Он вы-рос на Божедомке, при больнице для бедных, где работал врачом его отец. С детства ребёнок видел страдания обездоленных людей и учился сострадать этому страданию. Имея чувствительное и любящее сердце, он и в семье видел точно такое же отношение к бедным, обиженным, обойдённым жизнью. Когда сгорело их маленькое сельцо, семья Достоевских отдала все свои деньги, что-бы помочь крестьянам заново отстроиться после пожара. На таких примерах и рос будущий великий писатель. Случайно ли его первое произведение, с кото-рым он и вошёл в литературу, называлось «Бедные люди»?

Достоевский был настоящим патриотом России и русского народа. Однако его взгляд на народ не был каким-то бездумным и слепым идеалистическим взглядом. Нет, Достоевский-художник всегда смотрел на мир открытыми глазами. И его оценка нравственных, духовных качеств народа была объективной и честной. В своем Дневнике писателя он приводит рассказ о том, как крестьянин, причастившись в храме за литургией, выносит причастие во рту, а потом расстреливает его из ружья. Для чего? Проверить, точно ли причастие – это живой Христос… Именно про таких людей говорит один из героев романа «Братья Карамазовы»: «Широк русский человек, я бы сузил»…

Впрочем, есть в Дневнике писателя и другой рассказ о русском крестьянине – «Мужик Марей». Здесь русский мужик предстаёт умным и добрым человеком с заботливой, ласковой и даже нежной душой, несколькими словами успокаивающий испугавшегося чужого ребёнка.

Однако, несмотря на все крайности русского характера, русской народной души, писатель видел в ней главное и основополагающее достоинство: никогда в русском народном сознании не смешивалось добро и зло, никогда добро не подменялось злом, никогда свет не выдавался за тьму, а тьма за свет. Даже греша, русский человек всегда осознавал свой грех и признавал его именно как грех. И это было главное духовное содержание, духовное основание, фун-дамент русской души.

Надо ли говорить, насколько это сознание отличалось от сознания тогдашнего российского интеллигента, в подавляющей своей массе либерального? Надо ли говорить, насколько это честное осознание и признание своего греха отличается и от нашего сегодняшнего массового сознания – мутного, запутанного, постоянно выдающего зло наших поступков, слов и помыслов за мифическое добро?..

Впрочем, и на весь остальной мир, на его народы и традиции, на его достоинства и пороки Фёдор Михайлович смотрел трезво и объективно, никого не осуждая, но и ничто не приукрашивая. Всем известны его глубокие и пророческие мысли о наших дорогих братьях-славянах. Приведём только две цитаты из того же Дневника писателя.
«Не будет у России, и никогда ещё не было, таких ненавистников, за-вистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только Россия их освободит, а Европа согласится признать их освобождёнными».

«Особенно приятно будет для освобождённых славян… трубить на весь свет, что они – племена образованные, способные к самой высшей человече-ской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачный северный ко-лосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации».

Как это ни горько сегодня признавать, нынешняя история полностью подтвердила правоту трезвого взгляда на «братушек» русского гения.
С молодости главной книгой Достоевского стало Евангелие, главным идеалом – Христос. Удивительно, что этому идеалу он следовал даже во время своего недолгого пребывания в кружке Петрашевского и своей дружбы с Белинским. Вот как сам писатель рассказывает об одном вечере в доме критика:
«В этот вечер мы были не одни, присутствовал один из друзей Белинско-го, которого он весьма уважал и во многом слушался; был тоже один молоденький, начинающий литератор, заслуживший потом известность в литературе.
— Мне даже умилительно смотреть на него, — прервал вдруг свои яростные восклицания Белинский, обращаясь к своему другу и указывая на меня, — каждый-то раз, когда я вот так помяну Христа, у него всё лицо изменяется, точно заплакать хочет... Да поверьте же, наивный вы человек, — набросился он опять на меня, — поверьте же, что ваш Христос, если бы родился в наше время, был бы самым незаметным и обыкновенным человеком, так и стушевался бы при нынешней науке и при нынешних двигателях человечества.
— Ну не-е-т! — подхватил друг Белинского. (Я помню, мы сидели, а он расхаживал взад и вперед по комнате.) — Ну нет; если бы теперь появился Христос, Он бы примкнул к движению и стал во главе его...
— Ну да, ну да, — вдруг и с удивительной поспешностью согласился Белинский. — Он бы именно примкнул к социалистам и пошёл за ними.

Эти двигатели человечества, к которым предназначалось примкнуть Христу, были тогда все французы...»
О «чужебесии» российского интеллигента скажу чуть позже, а пока обращу внимание на то, что даже участвуя в «революционной» организации Петрашевского, Достоевский не забывал о главном своём идеале – Христе.

О петрашевцах же вообще стоит кое-что прояснить. Революционерами, как народовольцы, они не были, но к реформам стремились. Главные реформы, которых они жаждали – освобождение крестьян и судебная реформа. Но ведь именно об этом очень активно размышляли в это время и в самых высших монархических сферах. Император Николай неоднократно говорил о своем желании отменить крепостное право. Но как это сделать максимально мягко? Учитывая количество и силу заинтересованных сторон (крестьяне, помещики, государство), провести весь процесс без сучка и задоринки вряд ли представлялось возможным, и это останавливало императора.

Первоначальный приговор суда членам кружка Петрашевского был суров, но в результате он оказался довольно мягок. Публичная казнь (которая, как известно, была инсценировкой) имела прежде всего воспитательное значение. Почему? Не потому ли, что взгляды императора и петрашевцев совпадали по главному назревшему вопросу – вопросу освобождения крестьян? Прошло только одно десятилетие – и крепостное право прекратило существование, началась полоса реформ, в том числе и судебной.

Но не по гладкой дороге пошла пореформенная Россия, а по ухабам, канавам, заросшим бурьяном полям. Стала ли страна счастливее после всех этих реформ, которые очень часто становились настоящими общественными потрясениями? Бог весть. А мы достоверно знаем только, что грядущая революция в результате всех государственных перестроек приблизилась…

Но вернусь к чужебесию. Этот термин придумал в XVII веке Юрий Крижанич. Удивительный человек – хорват по национальности, католический священник и при этом – горячий сторонник объединения славян, русофил, считающий, что именно Россия с её силой, огнём веры должна объединить все славянские народы. И только один главный недостаток видел он в русском характере – это как раз чужебесие. То есть готовность преклониться перед всем иностранным, не разбирая его смысла, готовность предать свои идеалы в угоду идеалам чужим. Низкопоклонство перед иностранным и при этом невидение своей силы, своей красоты, своих громадных достижений. Самоунижение, самооплевание в пользу чужих мнений, целей и принципов, лишь бы они были упакованы в яркую привлекательную обертку – разве это не настоящая «пятая колонна» врага в российском обществе и каждом русском человеке, которая до сих пор отнимает у нас силы и убежденность в собственной правоте?

Конечно, болезнью этой больны далеко не все русские. Есть даже целые сообщества, в которых она практически не имеет питательной среды. И глав-ное из таких сообществ – Русская Православная Церковь. Православный человек, исповедующий Христа, следующий евангельским принципам, не может преклоняться перед грязью, в которой нас пытается утопить Запад. Не потому ли именно Русская Православная Церковь вызывает у «наших» либералов такую змеиную, такую волчью ненависть?

Кое-кто не согласен с определением великого писателя как пророка. Ну, например, Константинополь до сих пор турецкий, а Достоевский был уверен, что эта духовная столица Православия должна быть наша. Вряд ли это сильный довод: частные политические события и факты – не главное в пророчествах.

Зато в «Братьях Карамазовых» Ф.М. Достоевского есть персонаж подлинно пророческий. Типаж, определяющий многие беды России на протяжении всего ХХ века и перешедший в следующий век. Имя ему – Павел Фёдорович Смердяков.

Внебрачный сын отца-Карамазова, Фёдора Павловича, и городской юро-дивой Лизаветы Смердящей, Смердяков всю свою недолгую жизнь нёс на себе проклятье своего ублюдочного происхождения. Впрочем, предоставим слово автору.

«Мальчик рос “безо всякой благодарности”, как выражался о нём Григорий, мальчиком диким и смотря на свет из угла. В детстве он очень любил вешать кошек и потом хоронить их с церемонией. Он надевал для этого простыню, что составляло вроде как бы ризы, и пел и махал чем-нибудь над мёртвою кошкой, как будто кадил. Всё это потихоньку, в величайшей тайне.»

Рассмотрим основные человеческие идеи Смердякова. Их немного, но они выражены в романе ясно и чётко и даже делятся на категории. Видно, что сформулировать и выразить их для автора было очень важно.

Категория духовная. «Отрекаться от Христа – не грех. Потому что верующих людей нынче нигде нет.» Ну это обычная «отмазка» всех нас, не желающих менять жизнь в какую-то более осмысленную сторону: я плохой, так и все плохие!

Категория нравственная. «Можно быть иезуитом (то есть – делать одно, говорить другое, а думать третье)». «Ненавижу свою мать». «Я бы дозволил убить себя ещё во чреве с тем, чтобы лишь на свет не происходить вовсе-с». В этом вопросе Смердяков значительно смелее современных либералов, которые борются за право матери «распоряжаться собственным телом», то есть – убивать собственного ребёнка. Смердяков идёт дальше и глубже: он борется за право самого нерождённого ребенка покончить жизнь самоубийством.
Категория национальная. «Может ли русский мужик против образованного человека чувства иметь? По необразованности своей он никакого чувства не может иметь.» «Русский народ надо пороть-с.» Тут, я думаю, комментарии не нужны.

Категория военно-политическая. «Желаю уничтожения всех солдат-с». «Хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем были бы другие порядки-с.» Правда, при этом герой не развивает мысль. А ведь он желает уничтожения только своих солдат. Чужих он очень даже уважает…

Категория эстетическая. «Стихи – вздор-с. Рассудите: кто на свете говорит стихами?» Наверняка для автора эта неспособность героя ощутить и по-нять красоту мира – очень важная черта.

И наконец, категория, которую можно назвать для характеристики этого персонажа главной, онтологической: «Я всю Россию ненавижу».
Не правда ли, знакомый набор идей? Чужебесие всех российских смердяковых – та самая «пятая колонна», «троянский конь», с помощью которого Запад всегда пытался уничтожить Россию. Потому что без смердяковых он никогда бы не одолел нас в честном противостоянии. Впрочем, «честном» – это слово не из нашего времени и даже не из XIX века. Времена честной борь-бы давно прошли.

Надо сказать, что и самому Смердякову не позавидуешь. Имея духовной основой ненависть к своим родителям, народу, Родине и Богу, человек не мо-жет полноценно жить. Конец Павла Фёдоровича известен: убив своего отца («всё позволено», как учил его умный старший брат, Иван Фёдорович), он быстро начинает понимать, что Божий закон непреложен – и кончает самоубийством. В сущности, это путь любого смердякова: конец всякой ненависти – смерть.

Или покаяние. Но покаяние возможно тогда, когда человек верит, что Бог есть. Что Он благ. Что Он – его Отец. Что Он любит его и ждёт всегда. Ес-ли же Бог – жестокий Мститель (или Его нет вовсе), то логичный выход – петля или пуля себе в лоб…

***Чему же учит нас русский патриот Достоевский?

Да самым простым, очевидным и необходимым вещам: тому, что все мы вместе – великий русский народ, построивший одно из величайших в истории государств, народ, победивший Наполеона и Гитлера (перед которыми Европа дипломатично склоняла свои «свободолюбивые» шеи и шла помогать ему усмирять «непослушных русских»), народ, создавший великую литературу, ве-ликую музыку, великую живопись, народ, давший миру грандиозные научные открытия во всех сферах науки и техники.

Да, все мы вместе – великий народ, и каждый – достойный представитель этого народа. Во всяком случае, может им стать, если не опустит руки.
Мы – великий народ, как любят говорить, по определению. Потому что мы уже состоялись в истории как великий народ. И мы никогда не превра-тимся из великого в малый – так большой человек никогда не превратится в маленького, как бы ни пытались засунуть его в прокрустово ложе.

Пусть глобалисты пытаются построить свой глобальный мир. Это их про-блемы. И похоже, проблемы неразрешимые. А нам надо решать свои. И главная из них – национальная безопасность и национальная независимость.

Наше время в России – это отнюдь не век смердяковых. Да и никогда этим уродливым и мерзким персонажам не стать знаменем и символом своей эпохи.

Вершинный XX век, продолжающийся и сегодня, – это век великих лю-дей, показавших всем и каждому, что такое русский человек в его наивысшем развитии. Русский XX век – это десятки тысяч, сотни тысяч православных праведников и святых, десятки миллионов людей, проливших свою кровь, отдавших свою жизнь за веру и Отечество. Людей, любивших Бога, любивших своих братьев, любивших свою землю – единственную землю в нашем грешном мире, граничащую прямо с Небом, как сказал кто-то из умных и искренних иностранцев.

И именно потому мы, нормальные люди, сегодня не имеем права позволить расплодившимся сегодня смердяковым хозяйничать на нашей святой и великой земле. Ведь Господь явно ждёт от нас чего-то другого…

• < Назад
• Вперёд >